Девятый день со взрыва Дана-Бан, вечер

Открытие клуба обещало стать красочным и ярким, как и все в Мидасе.
Леон поехал туда совсем уж вечером, после Департамента. Рабочий день после приключений на заводе №7 пошел своим чередом - разбор отчетов, почты... И среди писем Леон заметил письмо - приглашение на открытие ночного клуба в Мидасе. Уже вечером, размышляя над приглашением, (а стоит ли, в такое время?) консул надумал всё же поехать. Отправился домой, привел себя в порядок, сменив бело-синий сьют на бело-золотой с расшитым плащом, и поехал на открытие.
Официальная часть была роскошной, под стать шикарному интерьеру бара в бордово-коричневых цветах. Исключительно натуральные материалы - дерево и настоящая кожа с богатой отделкой, зеркала и стекло, отражающие и продолжающие красоту зала до бесконечности. Укромные уголки и приват-комнаты.
Леон усмехнулся, проходя в зал и оглядывая роскошный интерьер.
Официальная часть плавно перетекла в фуршет и вечеринку. Взяв бокал вина и дефилируя по залу, блонди прислушивался к беседе гостей, перекидываясь с ними парой слов то тут, то там. И вот тогда-то, среди разношерстной толпы уважаемых граждан и элитаров, он увидел человека... или нет?.. Светлые, платиновые волосы в первый момент ввели Леона в заблуждение - сперва показалось, что это незнакомый платина. Осанка, надменное выражение лица и ленивые жесты, преисполненные величия - Леон словно на себя глянул со стороны.
Но мгновенное наваждение прошло так же быстро, как и появилось. Однако... Как человек, пусть и, возможно, турист может быть так похож на элита? Чуть нахмурив брови, Леон наблюдал за незнакомцем, но ничего особенного тот не делал - общался, пил, любовался пэтами, словом, отдыхал на всю катушку.
Поняв, что простым наблюдением он ничего не добьется, Леон решил подойти и познакомиться.
Видя, что бокал вина, которое пил гость, опустел, Леон, взяв еще один, приблизился к гостю.
- Превосходный вечер, не так ли? Этот бар просто прекрасен! Ваше лицо мне кажется знакомым, - чуть сощурился блонди, - мы не могли встречаться раньше? Меня зовут Леон Клэр. - Он подарил незнакомцу очаровательную улыбку.

Отредактировано Леон Клэр (2015-11-18 21:59:18)

Какой, однако, наглый турист! Ведет себя, как будто сто лет меня знает. Но быть того не может, я вижу его первый раз в жизни, сто процентов. Похож, конечно... Но не более, ничего общего...
Мысли промелькнули быстро, пока Леон любовался редчайшим пэтом, любовно прильнувшим к гостю.
- Заводчик... Конечно, обязательно. Мальчик уже имеет хозяина и эта информация секретна, ибо это эксклюзивный заказ и таково было желание заказчика, - очаровательно и наиболее располагающе к себе улыбаясь, Леон ответил гостю, предлагая бокал вина в качестве извинения.
А ведь он не представился... нет, конечно, Леон сто раз мог сам узнать имя незнакомца, но зачем? Звучание голоса и интонации его всегда могли сказать больше, чем холодные строчки информаториев.
- Вы не представились, хотя я назвал свое имя...
Реакции, реакции, реакции... Этот человек нервничал, хотя, казалось бы - с чего? Чудесный вечер, отличная музыка, лучшие пэты... Безопасность, если он об этом беспокоился, тут была на высоте, Апатия все-таки, не чих собачий.
С чего тогда так нервничать? Или... Это его, Леона, присутствие так на нем отразилось? Ведь до того как блонди подошел, наблюдая некоторое время издали, все было нормально.
И на вопрос он так и не ответил, отделавшись общими фразами, чтобы сгладить неловкость. Ну ладно. Замнем для ясности.
Потягивая отличное вино Леон проследил глазами за очаровательным пэтом, который отлепившись от туриста, проследовал к сцене.
Пэт-шоу, конечно... куда же без них. Знал бы кто, как они ему надоели!..
Обычно на шоу Леон изображал вежливое внимание, уйдя в свои мысли, или, просмотрев основное действо, углублялся в работу, открывая комм.
Но сегодня... Юпитер, что или кто может объяснить, что ударило в голову блонди? Какое помутнение нашло?
Клэр с шальной улыбкой повернулся к гостю и сказал:
- Пэт-шоу так скучны. Давайте сбежим, прогуляемся? Я покажу Вам такие места, которые Вы никогда бы не увидели сами! Надеюсь, Вы не будете против компании блонди?

Нежнейшее журчание слов из золотого горлышка Танагуры ввело Тома в состояние, сходное с легкой эйфорией от шампанского. Сам голос, его модуляции, его напевность и обертона, то, как использовал свой инструмент первый враль Амои, способный заретушировать любую грязную ложь и придать ей сверкание безупречной истины, - забавляло. Как забавляло всегда. А смысл сказанного - и вовсе рассмешил Тома.
Будем играть в маскарад, Леон? Моя твоя не узнавай, моя - туриста с зудом в промежности? И ты будешь вешать туристу лапшу на уши, как несмышленышу, даже без собственной выгоды, исключительно ради забавы, наворачивая слой за слоем мишуру и блеск на пустяшные вещи. Тобой невозможно не очароваться, ты фейерверк неожиданностей.
С видом полной серьезности Том выслушал чушь об “эксклюзивных заказчиках и владельцах” - это в ночном-то клубе, где петов пробуют как тарталетки, чтобы оценить качество поставщика! - а пальцы, пробежавшись по номеру на пяточке Парадиты, скользнули по его бедру к бокам, чуть выше точёных клинышков тазовых костей, к хорошо известным чувствительным точкам этой модели. Пет захихикал от удовольствия и немедленно впал в состояние готовности, сияющие глаза безотрывно смотрели на гостя в ожидании приказа - любого и непременно сладостного.
В этом Клэр был прав: игра с петами был скучна как повторение гамм - музыканту, где все заучено, и пальцы знают каждую ноту прежде, чем она тронет слух.

Он взглянул в лицо Блонди Клэру непроницаемо безмятежным взглядом и встал, жестом, позволяя Парадите разлечься и ласкать себя на пуфике, тут же принесенном обслугой. Чтобы не лишать других клиентов возможного удовольствия, движением пальца дополнил команду запретом доводить мастурбацию до финала. Это несколько снизило эмоции Парадиты, но гостю уже не было до него дела.

- Том, - проговорил он мягко, шелково, глядя в глаза Леона под восхитительными ресницами. Он позволил голосу лишь самую малость иронии. Ирония и Клэр? Какое непередаваемо невозможное сочетание. По-своему, тот был прямолинеен до удручающего, и шутки тоньше бутылочной пальмы были не для главы СМИ. Что поделать, ведь ему приходилось работать с людьми. С мидасскими людьми, в первую очередь, и с тем быдлом,что приезжало в Мидас ради... поддержки экономики Амои.
- Томмммррр Реддл. Так что же сказала ваша память, господин Клэр? Могли ли мы где-то видеться, или дзинкотаи подвержены déjà vu?
Тягучие нотки в его голосе были густы и темны, как лесной мед. Он подпустил их специально, каким-то образом неосознанно зная, что Клэр чувствителен к этим интонациям.

Он сосредоточился на Клэре.
И в некий внезапный момент понял, что упустил что-то очень важное. Сосредоточенность помешала ему заметить…
..почувствовать…
Взгляд Тома рефлекторно метнулся к той части зала, что, погруженная в полумрак, была отдана любителям развлечься в одиночестве, при желании - активировав над собой и игрушкой купол тишины.
Там было несколько столиков, уже занятых, и кто-то был увлечен забавой, но кто-то - вовсе нет.
Безопасность? Восемьдесят восемь - восемьдесят девять процентов. Охрана? Андроиды, первая категория. Допуски?..
В голове закружилась метель.

На каком-то уровне сознания сквозь мысли пробежали цепочки цифр и символов. План здания, никогда не виденный, но интерполированный безотчетно возник в памяти при ощущении, что за ним наблюдают. Уязвимые точки конструкции, возможная расстановка охраны, позиции предполагаемых контактов наблюдателя - учитывая, что местами для комфорта гостей здесь стоят заглушки, и связь требует особых каналов…
Время замедлилось.
Леон улыбался.

Леон продолжал улыбаться, и это было так характерно. Рауль уже давно понял бы, что происходит что-то неправильное, что-то вне предусмотренного…
Рауль.
Вспышка.
Том Реддл стоял, изогнув губы в застывшей ответной улыбке, держа бокал у самого лица.
Золотая волна волос, изумрудная тень взгляда.
Такого серьезного взгляда. Рауль.
Том Реддл, турист с Джибрила.
Он сделал движение, придвигая бокал к губам, и движение досталось таким трудом, будто мышцы рвались от усилия. Губы онемели. Пропустить сквозь них каплю вина казалось почти невозможным.
Заговорить - еще менее возможным.
Том сделал глоток, наждачно-жесткий глоток без вкуса вина.
Что-то не так. Что-то со мной.

- Вы вольны шутить, господин Клэр.
Уйти. Куда-то отсюда. Куда-то где темно.

- Кто же откажется от такого… заманчивого предложения!
Он не следил за голосом, и голос подчинялся не сознанию, а лишь давним, глубоко внедренным навыкам. Чистый, уважительный, с ноткой любезного веселья, сдобренного почтением к... как же иначе! К Блонди.
Без тени сарказма.

И внезапно, порывом, более властным, чем страх или голод, - Я должен тебя видеть, тень!
Сделав полушаг в сторону выхода, он обернулся к теням. Ноздри вздрогнули, не от ароматов, - от внутреннего напряжения. Азарта. Словно был брошен вызов - и он не мог не принять. Не хотел.
Что-то ломало его изнутри. Что-то, цепенившее мозг и вырывавшее наружу яростную, неподъемную массу мрака, безумия и кристально ясных структур...
Частью безумия были Леон Клэр - и этот взгляд из ниоткуда.
Платина. Там, за тем столиком. Он не скрывает своего внимания.
Внезапное облегчение выдернуло кости из Тома. Платина. Это не угроза, это лишь… Он сделал большой глоток и сунул бокал, куда-то в руки подошедшему андроиду.
Но это и есть угроза.

- До чего крепкое вино! - Том рассмеялся, пряча нарочитость под опьянение. - Господин Клэр, я всецело ваш, и я ваш должник. Как вы узнали, что я - смертельный враг скуки?

Фалк Бло.
Случайность. Конечно. Нелепое совпадение.
Юпитер, да он промыл больше мозгов, чем я видел фальши в улыбках контрагентов!
Бло, правая рука Рауля. Впору поверить в мистику.

Он смеялся по-человечески живо, негромко и чуть пьяно. В ушах бился пульс, пустота не хотела отступать,, не давя сосредоточиться, и бессмысленные обрывки фраз, картин, цифр мешались в сознании в белый шум.
Та фраза, которую сказал Клэр, в самом начале. Его интонации. Знакомый ритм его голоса.
Нестерпимая боль неузнанного знания.
- Ваш аэрокар или мой?

Ветер, воздух, холод ночи.
Я должен там быть.

[NIC]Сущий[/NIC][STA]Бог[/STA][AVA]http://oi15.tinypic.com/6kfdpwo.gif[/AVA]

Время бесконечно. Его много и с лихвой бы хватило на то, чтобы выждать до момента. Вот только момент был упущен. В золоте и бардовом бархате, в дереве и коже, в перезвоне тончайших бокалов и мягкой музыке ночного клуба он был чужаком. Фигурой в тёмных одеяниях, простых и просторных, прячущих тьму в каждой складке балахона, скрывающего смуглое лицо человека лет под сорок-пятьдесят с хитрыми чёрными маслинами глаз и вьющимися волосами цвета ночи. Они называли себя Саммах - и их было множество, но здесь он был пока один. Он мог взять любое имя, выбрать любую внешность, но сутью оставалась непроглядная темнота под капюшоном просевшего тёмного балахона. Они были лишь подобиями людей, но то, что они являли собой, простые люди звали смертью. А их дети звали их Богами. Это ли не стоило того, чтобы прислушиваться к голосам своих созданий?

Сегодня он не выбирал место, куда его завели пути поиска. Молитва, что произносили уста его дитя, вынудила его покинуть уютный и сытный мир, разделяемый с братьями. Он услышал, и не ответить на призыв услышавший не мог. Похищенный лейр звал его, сжимая в руке один из священных камней. Вот только было это пару суток назад... А потом след его детища пропал, затерявшись в мире безверия.
Впрочем, безверие планеты Амои его мало беспокоило. Разве это не игра, если голос дитя завёл его столь далеко от замков своей родины? И разве не понял он уже, как удачно это стечение обстоятельств. Здесь было полно эмоций, правда не явных, с привкусом внутренней сдержанности окружающих его людей. Слишком ярко пылали только те, кто находился в стеклянных клетках на подиуме. Пэты, лишённые скромности и завидующие друг другу - молодости соперников, взглядам на соперников, разным подарочкам и вниманию в целом. Это было слишком насыщенно, как фонтан сладкого, слишком, до приторности. Появившийся Сущий прошёл мимо, и под ногами его едва заметно клубился тёмный туман, скрывая лохмотья балахона в чёрном дыму. Как и положено его роду, он не отбрасывал тени, проходя мимо пэта, с завистью взиравшего на соседний подиум. Мужчина мягко повернулся к бару и опустился на кожаный диван, наблюдая за суетящимся фурнитуром у стойки, готовившим сок для пэтов.
Вся элита уже покинула клуб, и вид у парня был уставший. Зато здесь хватало мидасцев с деньгами, отдыхающих в прекрасном месте и в замечательной компании. Их планы не были секретом для Сущего, видевшего желания каждого из них, как на ладони. Но вот чего он не видел - так это заблудшую овцу, которую осмелились выкрасть пиратские отродья. Видимо, таким мальчикам, каким был Зейдар, в ночные клубы вход пока ещё был заказан. Или же лейр был слишком упрям и дик для посещения подобных заведений этого мира. Одно другому не мешало, впрочем...

Сущий наблюдал, но пока не делал ничего, чтобы как-то привлечь внимание окружающих. Даже фурнитур у стойки, глянувший на него, тут же отвёл глаза по воле сидящего. Теперь паренёк выглядел так, словно ему что-то примерещилось. Отдав сок для пэтов второму фурнитуру, он принялся протирать бокалы, а Сущий вслушался в окружающий его мир, легонько шевеля пальцами, словно разгоняя чужие мысли и желания. Мог ли он ошибиться, появившись здесь по зову? Нет, не мог. Все, кто не был создан ими, не имели никакой силы на их призыв. Подобным правом наделялись только их собственные племена - гайры и лейры. Саммах сразу же узнали о похищении, но не смогли повлиять на улетающий прочь корабль. Но это было вовсе не важно сейчас, когда след их дитя был найден и принадлежал этой планете. И не важным было, кто первый выкрал у них дитя. Сейчас оно находилось где-то в этой земле, и судьба его была изменена. А это уже было огромной ошибкой. Саммах не прощали таких перемен никому, ибо только они могли влиять на судьбы своих детей. За двое суток могло произойти всё, что угодно, и если наследник дома Айри мёртв... Конечно, это тоже было бы неплохо, но лучше бы ему оказаться живым, потому что от мёртвого лейра никакого толку уже нет, а вот от живого энергии будет хоть отбавляй. Боги имели свой план на Зейдара эль Айри, и Саммах знали его почти наизусть, и тот, кто сидел сейчас на кожаном диване, положив смуглые полупрозрачные жилистые руки на пики выступающих под чернотой балахона колен, тоже знал.
Нужно только привлечь внимание элиты, так рано схлынувшей из клуба. Если его дитя здесь, то его следует показать Богу, а не прятать за стеклянными перегородками. Разве не так? То, что его дитя спрятано от глаз создателя - это досадная ошибка, за которую Амои придётся заплатить. Не очень дорого, судя по мечтам и желаниям присутствующих.

- Да не оскудеет земля светлыми умами... - усмехнулся Саммах и перевёл взгляд на залипшего в зависти пэта. Лучше было начать со сладкого, потому что более острые эмоции были ещё впереди.
Пришло время начинать своё шоу. Перед глазами Сущего проносились коды, запирающие замки, цифровые ряды, замыкающие двери в этот зал. Чёрные маслины глаз потекли чернильными струйками по белкам, медленно заливая глазные впадины пустотой, пока двери запирались сами собой. Сущий поднялся и посмотрел на пэта в стеклянной колбе. Тотчас завистливый мальчишка схватился за горло, страшно выпучившись, посинел и осел на пол безвольным кулем, выдыхая последний раз. Затем пришла очередь фурнитура за стойкой, едва взглянувшего на поднимающегося посетителя и уже не сумевшего отвести своего взгляда от зияющих провалов на призрачном лице. Он оседал медленнее, цепляясь рукой за стойку и роняя вытертые до блеска бокалы, со звоном разбивающиеся на мраморной столешнице.
  К сладкому добавилась ещё одна струйка, за ним ещё одна, и ещё, превращаясь в непрерывный поток. Человеческий страх, непонимание происходящего, неверие в оседающие сломанными куклами фигуры, пробудившаяся паника. Кто-то уже неистово нажимал на кнопки отключившегося комма, кто-то пытался открыть двери, и сквозь все эти тонкие, ничего не значащие для Сущего, фигурки, тянуло острым страхом, как дорогой приправой для истинного гурмана.

Сладостное волнение ярких, как звёзды, эмоций, питало силу Саммах, и для большего эффекта нежданный гость поднялся со своего места и двинулся вперёд, к тем, кто ещё не упал от его взгляда, а отчаянно пытался выйти отсюда.
Забившиеся в своих колбах и быстро умирающие пэты, оцепеневшие в ужасе фурнитуры, не имеющие возможности вызвать помощь, мидасцы, в панике пытающиеся найти выход и бесполезно жмущие кнопки на своих браслетах - все они едва касались пустоты чужеродных живому глаз и падали, падали, и падали, принимая позы доступные лишь мертвецам. Их эмоции и жизни утекали в пустоту провалов глаз Саммах, а по залу пополз тёмный туман, расплываясь тонкими щупальцами от несуществующих ног Сущего и создавая могильный холод в сердцах ещё живых.
Сущий шёл не спеша по залу, огибая подиум и стойку бара внутри. За его спиной падали люди, не стоящие ничего для Саммах. Ценность имел только наследник дома Айри, украденный этим миром из их закрытого мирка. Ну и, конечно же, элита Амои, которой Саммах тут не видел. Пока не видел. Смерть десятка людей заставит Амои отреагировать хоть как-то. Хотя бы почтить визитом это сумеречное сейчас место, в котором обрываются жизни под взглядом ледяной пустоты и тьмы, втягивающей в себя всё, что имеет жизнь. Люди так привыкли бороться за неё, но разве это не весело?!
  Последний из людей, решивший спрятаться от неминуемой гибели за диваном, выдохнул слабо и мягко соскользнул на пол. Глупые создания. Они думают, что можно скрыть свои желания и эмоции от того, кто этим питается тысячелетиями, просто спрятавшись за занавеску? Саммах рассмеялся в голос, запрокидывая голову и возвращая своим глазам привычное взгляду людей состояние. Замки отомкнулись и Сущий мягко опустился на ближайший к дверям диван, положив обе руки на его спинку. Он ждал того, кто войдёт в эту дверь. Кем бы ни был вошедший, его глазам предстанет жуткое в своей красоте и совершенстве место. Негромкая музыка и абсолютная пустота, усеянная телами тех, кто ещё недавно дышал. Все они сейчас смотрели в никуда, застыв с тем выражением лица и эмоцией на нём, которую испытали, и которую поглотил Саммах. В основном, в страхе... Но даже эту последнюю искру у многих Сущий забрал себе. Их лица опустели, потеряли краски. Их позы были неловки, а помутневшие глаза свидетельствовали о том, что спасать там уже нечего. Саммах удовлетворённо поглядел на застывший зал и снова перевёл взгляд на дверь. Музыка стихла и сменилась новой мелодией, и можно было даже услышать эхо в этой мёртвой пустоте. Но вот дверь плавно отошла в сторону и на пороге замер человек, натыкаясь взглядом на мертвецов и тёмную фигуру мужчины в странном грубом балахоне. Сущий поднял руку от дивана и плавно повёл ею, указывая на залу, добавляя в голос обычных ноток обычного посетителя, словно не произошло ничего интересного, и уж тем более страшного. И всё же вошедший не смог скрыть своего состояния от Саммах.

- Здесь очень тихо сегодня, не правда ли? Не бойся. С тобой этого пока не случится. Передай правителям Амои, что им следует вернуть то, что они украли. И лучше им поторопиться. - Мужчина усмехнулся криво и встал, зависнув над полом сантиметрах в восьми. Ни тени, ни дыма, ничего, лишь высокий человек с хитрым взглядом, не то улыбающийся, не то усмехающийся. А после тёмная фигура его исчезла, растворяясь в воздухе. Но голос его донёсся до слуха напуганного зрелищем посетителя, словно шепнул ему прямо в ухо:
- Я Саммах эль Саммах и пришёл по зову своего дитя. Я не отступлю...

Отредактировано НПЦ (2015-12-13 23:15:26)