Ее знаний было удручающе мало, чтобы понять, что значит прием для жителей Амои и дзинкотаев в первую очередь. С широты своего профиля она понимала его, как... хм, назовем это презентацией. Проверкой. Еще одной из десятков, что были и сотен тех, что будут. Их взвесят и оценят, сочтут пригодными или же... У нее не было иллюзий по поводу того, что будет, если чаша весов склонится ко второму «или», только твердое знание: своих людей она постарается вернуть на Акану, чего бы ей этого ни стоило. Свой собственный расклад она рассмотрит лишь после того, как все шестеро войдут в родную Сеть, не раньше. Бесчестные способы – тоже способы, тем более, что на Акане и Амои это понятие разнится до неузнаваемости.
– Нет, – она покачала головой, когда Тайра поднес ей расшитый белым и жемчугом оби для вечернего наряда. Телохранитель словно беспокоился не о дипломатическом облике посла, должного быть представленным широкой публике  по всем канонам творцов, а о ее чести. Опять это слово, всплывающее за день уже не в первый раз, – Другое.
Она указала на безликий черный чехол – грязное пятно среди белой обстановки апартаментов, что им выделили как временное пристанище, и мужчина послушно принес его. На лице ни один мускул не дрогнул, только наклон головы поменялся. Будь она в Сети, аналитические приложения с легкостью бы выдали до сотни признаков изменения состояния, однако, если быть честной, ей на это сейчас было наплевать. Тайра мог думать и иметь свое мнение сколько угодно, но пока не он отвечает головой за свою и другие жизни – он будет молчать. Она хочет, чтобы он молчал.
Платье ему, разумеется, не понравилось. Белый, вышитый белыми же кристаллами наряд был слишком... амойским. Слишком открытым. Слишком в традициях дзинкотаев. И тем не менее, цвет сословия творцов она неизменно сохранила, обозначив свой статус достаточно четко. В комплект шла столь же сложноодеваемая обувь на высоких каблуках, делавшая женщину привычного многим, среднего роста, почти вровень с мужчинами из свиты. И тем не менее, Сора не была похожа на жительницу Амои, вырядись она хоть во все тряпки по местной моде. Это было тем необходимым фактом, который стоило подчеркивать.
– Нас будут рассматривать, словно мы опасный вирус. По их мнению, мы и есть опасный вирус, – пела она, застегивая каждую пуговицу и крючок, – Не стоит мешать им думать о нас так, как им хочется, если это успокаивает блонди и все сообщество. Хоть мы и не напугать их прибыли, без этого не обойдется. Дзинкотаи не способны испытывать страх в прямом понимании этого чувства, но близко к тому, я полагаю. Их аналитические процессы расценивают нашу рентабельность, сопоставляя со старой системой, и находят перевес не в нашу сторону, быть может. Но проблема в том, что система устарела и мешает им развиваться дальше. Наша задача – оценить, насколько запущен процесс. И на основе полученных данных – целесообразность миссии. Мы же не Федерация какая-нибудь, чтобы наставлять на новый путь развития силой?
Тайре не нравилось, что она рассуждает не только категориями творцов, но и по-варварски, включая в свой мир и это сословие, в обычных условиях не должное даже приближаться к высокородному провайдеру на расстояние трех графических приложений. Она принимала его волнение по этому поводу, равнодушно пожимая плечами: она столько лет жила в изоляции от высокородных, неужто сейчас это должно ее тронуть?
– Тайра, – она окликнула его, стоя перед зеркалом и застегивая блестящий пояс под глубоким клином декольте, обнажающим столь же светлую кожу, лишь чуть отличающуюся от ткани платья. Телохранитель замер, с участием проявляя внимание, – Боевая звезда рождается для того, чтобы выполнить миссию, согласно заданным данным. Если по какой-то причине звезда не способна выполнить возложенную на нее задачу, она должна быть уничтожена. Я надеюсь, я выразилась... уместно?
Это была не угроза. Это было напоминание. Только идиот, коим Тайра не был, мог не понимать, что их ждет в случае полного фиаско. И никто не говорил об убийстве. Право слово, есть вещи похуже...

... Наряд был с подвохом. Если в нем стоять, он больше напоминал закрытый балахон с украшениями, не считая выреза на груди, но стоило сделать хоть один шаг – и мелькала молочная кожа в запахе подола, а рукава-крылья летели вокруг облаком ткани и радужного блеска, отраженного от лучей света сверху. Маэдо ничего не смущало: ни фасон, ни случай, ни даже непривычная обувь. Можно сказать, что обувь ей даже нравилась. Свита облачилась в те же цвета, позволив себе лишь темно-фиолетовые полосы на рукавах и строчках воротника. Сами по себе они привлекали внимание, и это было хорошо. Сегодня на виду должны быть в первую очередь они.
Кто бы ни занимался подготовкой и обеспечением мер безопасности, он постарался на славу. Можно даже сказать – перестарался. В голове у Маэдо пронеслась мимолетная мысль, что предположение о «страхе» было не так уж и далеко от истины: это все в их скромную честь наворочено? Она наметанным взглядом сумела выцепить из общего лоска по меньшей мере пять систем слежения, учета и контроля. И это было нелегко. Что же она не видит, страшно подумать.
– Не иначе, как сам Консул Гриффит занимался подготовкой. Интересно, – подумала посол и спустилась с лестницы в зал, неспешно прошагивая по расстеленной дорожке, глушащей удары каблуков, давая себя рассмотреть, точно диковинного зверя в клетке. Вот только клетку она и амойцы воспринимали по-разному. Для разных целей.
Она остановилась у панорамного окна, рассматривая виды чужого мира, запоминая каждую линию и отблеск. Для нее это все тоже было в новинку – осознавать, что мир живет не в Сети. Академическая осведомленность и статистика все еще воспринимается как нечто несущественное, когда твои глаза видят, а рецепторы – ощущают, что мир не меняется под твоей воле и процессами приложений и алгоритмов. У тебя нет администраторских прав. Это окружающее довлеет над тобой, а не ты над окружающим. Это было дико. Это завораживало.
Мимо прошел представитель Федерации, раскланявшись с послом Маэдо и высказал глубочайшие сожаления по поводу инцидента с дипломатической нотой. Лично он, разумеется, не в курсе всех деталей, но наслышан. Он, Маэдо Сора, разумеется, принимает сожаления и разделяет их.
– Взгляните на это с другой стороны, господин, – она улыбнулась, надеясь, что верно отмерила градус вежливости, – Не этот бы инцидент – и я получила бы аудиенцию у господина чтимого консула Уоллеса Гриффита много позже, чем нам всем бы хотелось. Ничто не пропадает втуне, ничто не остается бесследным.
И почему ее ответ так не понравился федералу? Не иначе, как он не разделял ее восторга от главного СБ-шника Амои.

Что значит прием на Амои для дзинкотаев? Для многих - ленивое развлечение, для некоторых, к коим причислял себя и заместитель главного нейрокорректора - скучную рутину. Обычно.
Но не сегодня.
Рагон бы побрал эти "но" - нейрокорректор их терпеть не мог - но (ну вот, опять это треклятое словечко!) сегодня обойти это не было никакой возможности. Причина приема и приказ шефа сегодня были эксклюзивом.
С приказом Рауля Ама всё было предельно ясно и четко - явиться. С причиной - несколько более размыто. Хотя Фалк прекрасно понимал, что первое - причина - однозначно влекло за собой второе - приказ.
Причина - посольство с далёкой Аканы. Боевое звено во главе с Творцом.
Бло, вот уже второй час изучавший присланную ему шефом по наисекретнейшему, известному только им двоим, каналу информацию (всё, что только смогли нарыть в департаменте Уоллеса), усмехнулся - два нейрокорректора, вооруженные подобными знаниями, да на одном приеме - это маленькая армия. Нервно - паралитическая.
Все сведения по этим таинственным аканийцам, живущим в своей Сети, уже заняли удобное место в необъятном хранилище памяти платины - всё четко рассортировано и под рукой - неизвестно же, что конкретно может понадобиться.
Фалк выключил простой, без выхода в какую-либо сеть, планшет, поднялся из-за рабочего стола в своем кабинете в особняке в Апатии, и убрал его в сейф.
- Интересно, успел Гриффит разнюхать про наш способ передачи информации? Надо бы понаблюдать за ним, а то и поменять недолго.
Бло вернулся за стол, опёрся подбородком на скрещенные пальцы рук, а локтями - на столешницу, и снова задумался.
- Посол будет в белом, это цвет Творцов. Её спутники наверняка тоже. Кто-то из Консулов может прийти в белом...
- Рон, - стальные глаза обратились к фигуре верного фурнитура, вот уже минут пять как замеревшего у стены, - серебро.
Бло помолчал немного, оценивая дальнейшие варианты, - И цвет амойских сумерек. Для приемов. И ванну. Зейдару - аналогичную гамму.
Слуга метнулся исполнять, а корректор еще несколько минут изучал абстрактную точку пространства, снова перебирая в уме полученные от Рауля сведения, затем встал и направился в спальню. Время приёма приближалось, а опаздывать Фалк себе не позволял никогда.
Своего ойрана Бло решил взять с собой. Петов на приеме будет предостаточно - лучшие и эксклюзивные экземпляры этой статьи амойской индустрии - так не помешает разбавить их и чем-то необычным. Да и самому корректору было интересно, как справится принц с этим новым испытанием. Лейру была срочно заказана необходимая одежда, для помощи Рону из эосских апартаментов был вызван Дик и Фалк не сомневался, что внешне Зейдар будет выглядеть блестяще.
Сам же корректор продолжал перебирать в уме сведения, полученные от Рауля, всё то время, которое потратил на свой собственный туалет. Госпожа Маэдо занимала умы высших элитов с момента своего появления на Амои и сегодня был самый подходящий момент, по мнению консула Ама, чтобы и его зам ненавязчиво так включился в процесс непосредственного контактного изучения аканийцев. Один корректор - хорошо, а два - понадежнее будет.
Серебряный сьют сидел на Бло, как вторая кожа, бархатная сложнокроенная туника с небольшой перелиной, глубокого фиолетового цвета, украшенная серебряной вышивкой, была подхвачена серебряным же поясом, такого же цвета щегольские кожаные сапожки на небольшом каблуке из специального сплава (можно и чечётку отбить, а можно и убить кого прицельным ударом, это как пойдет), серебряные тончайшие перчатки, бессменный комм на левой руке - обычный наряд платины для приемов на высшем уровне. Белая грива идеальной, волосок к волоску, волной спускается по спине ниже талии, серые глаза непроницаемо спокойны - Бло поднялся из спальни в центральный холл своего особняка, окинул взглядом спускающегося по лестнице Зейдара, чуть улыбнулся ему и кивнул Рону, подтверждая, что всё в порядке. На плечи господину и ойрану легли бархатные плащи тёмно-фиолетового цвета и пара чинно проследовала к кару, за рулем которого уже восседал Рон.
Дорога до Парфии не отняла много времени. Фалк молча размышлял над своими задачами, предоставив пока принца самому себе. Ничего, ему тоже полезно морально подготовиться.
Плащи были скинуты на руки обслуге при входе – намётанный глаз платины сразу же распознал в них спецагентов.
Зал для приёмов поражал воображение, правда, каждое по-разному. До блеска роскоши корректору не было никакого дела, так и должно было быть, а вот…
- Надо же... Консул Уоллес превзошел самого себя - столько записывающей, следящей, охранной и прочей аппаратуры на квадратный метр внутренней поверхности отдельно взятого помещения ему удалось впихнуть впервые... Да еще и консул Зави добавил. Бдит разведка, - Бло элегантно раскланялся с Двенадцатым, конечно же, не упустив его сканирующий взгляд, но совершенно не придав ему значения. Тигр в боевой готовности, ничего необычного.
- Будь рядом, Зейдар, - на всякий случай тихо предупредил лейра Фалк.
Народу в зале было пока немного - корректор прошелся панорамным взглядом по всем сразу, на мгновение задержав его на консуле Клэре у окна.
- Странно... Я знаю, что Леон участвовал во встрече посольства в аэропорту и знаком со всей делегацией… Почему он не подошел поговорить с госпожой Сорой? Надеюсь, это просто хитрый ход нашего золотого враля Амои, а не сбой в личностной матрице… Не хотелось бы сегодня отвлекаться ещё и на это…
Корректор почтительно склонил голову перед Десятым консулом, отдавая необходимую дань уважения. Первого и Второго пока не было видно и Бло наконец-то сконцентрировался на аканийском посольстве.
Они уже были тут – разумеется, все в белом, как и предполагал корректор,  и сосредоточены, как на ответственнейшем задании. Впрочем, неизвестно, у кого из присутствующих сегодня более ответственным было ещё это задание.
Представитель Федерации, как муха возле мёда, вился подле госпожи Маэдо. Аканийка была безупречна – серая бровь платины чуть дрогнула своим внешним уголком – он оценил разом и изящество, и вкус, и дальновидность посла, которая вопреки собственным традициям была одета в светский наряд, и какой наряд! Фалк сразу представил, насколько эффектно будет выглядеть эта хрупкая женщина в движении.
- Хм… Самые сложные задачи всегда выглядят просто, не так ли, госпожа Сора?
Бло спокойно двинулся через зал, украсившись самой любезной улыбкой, предназначенной заодно и для федерала. На точно выверенном протоколом расстоянии элит склонился в безупречно вежливом поклоне перед послом:
- Приветствую Вас, госпожа Сора. Возьму на себя смелость представиться сам – заместитель главного нейрокорректора Амои Фалк Бло, к Вашим услугам, - более легкий поклон в сторону её спутников и такой же – федералу, который, учтиво ответив, вдруг заторопился в сторону.
- Ну, куда же Вы, господин федерал, право слово? Всегда одно и то же… - но, с другой стороны, приятно ведь, когда тебя «любят» столь показательно и искренне, - Вот и иди, голубчик, нечего тебе тут ошиваться. И на лейра смотреть не советую, - стальной взгляд, как копьё в спину, проводил удаляющегося мужчину и тут же вернулся к даме, окутав её нежным шелком безмолвного восхищения.
- Прошу сразу простить меня, уважаемая госпожа, кажется, я имел несчастье прервать Вашу беседу с этим учтивым господином, - Фалк улыбнулся совершенно обворожительно, - Но если Вы пожелаете, я верну его назад.
- Да разрази меня сто рагонов разом, если она жаждет продолжить с ним разговор…
- Позвольте Вам так же представить моего ойрана по имени Зейдар. Он принадлежит к расе лейров, если госпожа слышала про такую.