Ничего не изменилось за четыре месяца. Этот заброшенный прогнивший город всё так же дышал ядовитыми испарениями безнадёжно утраченной жизни. Кто-то продолжал растрачивать время в дешёвых барах, убивая сердце и последние мозги разноцветной дрянью в стакане. А кто-то вымещал свою боль и отчаяние в тёмных подворотнях с помощью тяжёлых точных ударов, желая увидеть чужую кровь на сером разбитом асфальте. Были и третьи. Они скоротали часы жалкого существования в своих тесных муравьиных норах, утопая в похоти с первым встречным или возможно, близким человеком. Иными словами, Керес любил своих детей по-всякому. Но стало тут как-то тихо с тех пор, как Дана-Бан канул в руины под ошеломительный шквал взрывов. Власти Мидаса прошерстили все улицы бесправных территорий пытаясь отыскать виновных. Смешно. В своём неоновом рае они давно придумали красивую объяснительную ложь такому внезапному событию. Просто это была очередная возможность указать грязным собакам место. Такая вот странная игра.
- Мне опасно здесь находиться. И зная это, ты всё равно велел мне выполнить заказ, - Рики остановился возле двери, не смея пересекать порога. Ему просто не хотелось входить. Да и силуэт Катце с такого расстояния внушал гораздо больше спокойствия. Ближе не нужно. Впрочем, Меченый встретил глухой охрипший голос абсолютно пустым взглядом. Он и не собирался давать ответа. Он, как и прежде, был уверен в том, что его личный «сумеречный курьер в маске» справится с поручением без всякого приключения. Так и случилось. Харизма трущоб вернулся точно по часам. Правда, лицо его было наполнено болезненностью и тревогой. Прогулка по родным местам разорвала только что зажившие шрамы и заполнила душу воспоминаниями. 
- Понятно. Я ухожу.

Выбравшись из тёмного переулка, Рики тут же попал под проливной дождь. Погода сегодня не жаловала, али наверху кто-то безутешно оплакивал утраченное? Чёрт знает. Накинув на голову широкий капюшон из синтетической ткани, полукровка неспешно пересёк заброшенную улицу, юркнув затем через несколько «крысиных» лазеек между домами к близлежащему перекрёстку. С этой точки были видны стены границы, за которой тихо и мирно дышал Мидас. Предстояло вернуться на ту территорию незамеченным, и сделать это нужно было как можно скорее. Но… Да, всегда есть «но». И в данный момент это пресловутое «но» нарисовалось внутри уставшего разума колким раздражающим чувством. В груди саднило, болело. Рики знал в этом городе каждый угол. Здесь прошло его детство, здесь он каждый день доказывал тем, кто считал себя умнее и сильнее, что он достойный противник. Здесь же о нём когда-то слагали легенды. Здесь до сих пор, до сих пор, близко или далеко, где-то всё ещё оставался Гай. Он, конечно же, давно уже похоронил друга вместе с чувствами, причём собственными руками. А на самом же деле черноволосый Ваджра вот где, по среди проливного дождя, вдыхает родной ядовитый воздух трущоб. Странно сложилась судьба.
«Так тошно, что хочется нажраться» - поднимая голову и встречая прохладные капли распаренной кожей, Рики глубоко вдохнул кислород в лёгкие, и немедля одёрнув себя от мыслей, ринулся в полумрак. Он знал одно место, где можно будет отравиться крепким алкоголем и не привлечь к себе лишнее внимание. Там его никто не потревожит и не узнает. Лицо со шрамом и впалыми глазницами теперь лишь отдалённо напоминали тот дерзкий облик предводителя Бизонов. Впрочем, Рики и сам его не помнил. Память до сих пор отказывалась воспринимать окружающих и самого себя должным образом.   

Бар «Степной койот» располагался довольно близко к границам Мидаса. До пропускной охранной системы отсюда всего два квартала. Рики бывал здесь лишь однажды. Когда только начинал работать на чёрном рынке. Это место почти что, всегда пустовало. Поговаривают, что койот – личная территория всех информаторов Кереса. Но, то только слухи. И потом, если очень хочешь что-то спрятать, положи на видное место. Именно с такой мыслью черноволосый полукровка вошёл в душное помещение, стряхивая с куртки и капюшона неприятную влагу. Здесь ему ничего не грозило. Поколение, знавшее Бизонов, давно себя изжило.

Заказав пустой стакан и бутылку «Синего», так называли синтетический алкоголь, окрашенный в синий цвет и по вкусу отдалённо напоминавший Stout, Рики направился в самый дальний угол заведения. Тесный затёртый диван и узкий столик – подходящий интерьер под сегодняшнее дерьмовое настроение. Он принялся пить. Глушил стакан за стаканом, но опьянения не чувствовал. А всё больше раздражался, вслушиваясь в глухие голоса нескольких беззаботных ночных посетителей. Им не было дело до него, а ему не было дела до них. Всего лишь звуковой фон.