◆ Начало игры ◆ Предисловие.
(Двенадцатый день после взрыва в Дана-Бан)

Хоть сам Фалк и питал надежду на то, что сумасшедшие дни вот-вот закончатся, то вот наблюдавшей за ним еще одной паре глаз так отнюдь не казалось.
День ото дня после взрыва хозяин все больше забывал о своей игрушке… Ну как забывал? Это была яркая демонстрация того факта, что амойскую элиту сиринит способен видеть, как на ладони: это была негласная договоренность, для которой даже обмен взглядами был излишним. Аура Фалка все отчетливее и ярче окрашивалась в тревожные цвета. Более того, даже смешанность его мыслей проступала на самой поверхности, на скорлупе его ауры, трещинами, змейками, подобно вздувшимся венам, только ядовитого, кислотно-зеленого цвета. Его мысли и ему самому, получается, причиняли вред. И видя все это своими глазами, Цхаии постарался раствориться в воздухе апартаментов, превратиться в утреннюю дымку, в маленькое пятнышко пляшущих ночных теней… Платине сейчас нужен был «покой». Их персональная игра была очень тактично поставлена на паузу, и установление перемирия было безапелляционным, принятым всеми сторонами.
Все это время Птица старалась как можно меньше попадаться беловолосому господину на глаза. Днем, пока его нет, Цхаии коротал время в кабинете, среди обилия книг, иногда обращаясь к терминалу за поиском какой-то информации, а вечером, слыша, как мимо кабинета спешно проходит в сторону входной двери Рон, молча собирался и уходил в свои покои. Самому Цхаии достаточно было лежать в постели с закрытыми глазами – он прекрасно видел Фалка, его ауру, но влияние его собственной энергетики, тоже обеспокоенной и частично полной непонимания сейчас, было абсолютно не нужно. Как так получилось, что связь, пусть не целиком, а лишь на львиную долю, установилась так быстро и беспрепятственно, да еще и с учетом не самого благоприятного климата, бывшего фоном для отношений платины и сиринита все эти дни? Это было загадкой, на которую и доктор Эрон не сразу дал бы ответ…
Возвращение «Дюрандаля» Цхаии наблюдал лично с восточной стороны балкона апартаментов. Рядом стоял Дик, оставшийся за главного в доме после того, как по срочному требованию был вызван куда-то в Кииру Рон. Без старшего фурнитура стало немного тоскливее, но, в то же время, Дику Цхаии симпатизировал больше: что в его присутствии, что без него, а постоянного ощущения, что он наблюдает и докладывает хозяину о каждом шаге Птицы, не было. Дик был проще в этом вопросе, и Небтауи это полностью устраивало. В какой-то момент он даже подумал с иронией, что всякого мужика можно сделать человеком, если отрезать ему причину всех бед, и Танагура очень своевременно это просекла. Кроме того, Дика не так страшно было погладить по голове в благодарность за чашечку чая. Он казался милее Рона и чувствительнее, более приспособленным к общению с чем-то разумным, причем невербальным способом.
Время было раннее утро, и отчего-то Цхаии казалось, что Фалк не появится дома в течение часа. А это значит, что можно продолжать день в привычном ритме и не изводить себя ожиданием. «Всему свое время. Всему свое время…» — успокаивал себя в мыслях Небтауи. Накануне он много думал о том, что сейчас, возможно, не самое подходящее время для того, чтобы продолжать держать причину своего пришествия на Амои в тайне. Было уже очевидно, что он прибыл сюда добровольно и с отнюдь не негативной миссией. Фалк, скорее всего, был уже в этом уверен. Но ему наверняка оставалось непонятно: а что за причина была тогда у «последнего сиринита» придти сюда? Что ищет он здесь и чего ждет от Амои? И что может натворить на пути к достижению своей цели? Проблемы на плечах платины лежали таким тяжелым и громадным грузом, что для Цхаии они уже почти сливались с аурой нейрокорректора и проступали, как нечто видимое, довлеющее над ним почти через материальный мир. Немного подумав, посоветовавшись с сиянием звезд накануне вечером, Птица породы «арабская ночь» приняла мудрое решение, что карнавал пора заканчивать. Если необходимо сохранить тот определенный уровень доверия, какой есть между ним и тем, кого Танагура предоставила ему в качестве связующего звена, то необходимо для начала позаботиться немного об этом звене. И снять с его плеч один мешок тяжких мыслей – хороший способ это сделать. Кроме того, Цхаии оставалась непонятна ситуация с Юпитер – он жаждал объяснений. Еще немного подумав, Птица так же решил, что начисто открывать все сразу не стоит. Но как только Фалк переступит порог дома – его внимание нужно будет обязательно привлечь. И, кажется, в голову сириниту даже пришла замечательная идея, каким образом… «Синдром близнеца» — отличная вещь, и почему бы не дать понаблюдать ее самому Фалку, который, к сожалению, не был свидетелем опытов над сиринитом в лабораториях? Текст в наверняка имеющихся у него отчетах и характеристиках ничего ему не скажет так хорошо, как скажет самоличное наблюдение…

Отредактировано Цхаии Небтауи (2016-09-13 20:03:06)

Дифференцировать дела по их объективной, а не личностной актуальности – необходимое для блонди качество, неотъемлемое. А потому, как ни хотелось самому Второму консулу остаться в лабораториях Кииры или в новообретённом, доселе неизвестном инкубаторе с клонами своих собратьев по классу элиты, (знакомых до последнего гена и совершенно неизученных), чтобы ещё раз, быть может, уже и ненужно, проверить готовность аппаратуры, программного обеспечения и обслуживающего персонала в преддверии очередного, но очень неординарного воскрешения консула Первого, чтобы уж точно всё завтра прошло безупречно, Рауль Ам сейчас находился не на одном из своих рабочих мест, а именно здесь – в апартаментах своего заместителя. 
Сбрасывая на руки фурнитура тяжелый, дорогой плащ блонди, главный нейрокорректор, привычно сохраняющий бесстрастность лица, думал о том, что в этих минутах, как в капле, отражена ситуация на планете в целом: за каких-то неполных две недели жизнь изменилась кардинально при внешне неизменном порядке вещей. Юпитер, кажется, (хотя сам Рауль, при всём желании, до сих пор не до конца верил в это) более не правит, не следит за всеми сразу и каждым из своих детей в отдельности, но фурнитуры всё так же прислуживают хозяевам – незаметные, безликие, безупречные... в то время, как хозяева старательно делают вид, что всё по-прежнему.  Если завтрашнее возвращение Ясона пройдёт успешно, сама государственная система поменяется бесповоротно, но сегодня... биотехнолог занимается проблемами пэтов, как будто ничего не случилось, не так ли? Как будто нет дел важнее...
Впрочем, эти конкретно пэты, действительно входили в категорию, которая для всех блонди будет главной всегда, независимо от формы правления, внешнеполитической обстановки... и даже кадрового состава Синдиката, обозначаясь всего двумя словами - «благо Амои». Гриффит не мог ошибиться, просто потому, что такого не может быть, а значит... так надо. Ам не доверил это никому – ни дзинкотаям-профи из Департамента Танагурского Тигра, не поручил кому-нибудь из штата лабораторий, приехал сам, потому что знал, насколько глубока (почти недозволенно) привязанность Бло к сириниту, (а если бы не знал – плох бы он был, как главный нейрокорректор), но... интересы безопасности важнее, то самое благо Амой. Ради него и сами блонди всё так же безропотно, с полным осознанием необходимости будут уходить на утилизацию и через сто лет, и через двести, так что уж платине тем более придётся смириться с разлукой со своим пернатым любимцем, которая может стать бесконечной.
Вот и Фалк. Какой счастливый... – Изумрудные глаза подметили всё, прежде чем встретились со стальными.
– Добрый вечер, Бло. – ровный голос, нейтральная улыбка, кивок на плотно закутанного и обряженного в маску Омегу. – Я приехал забрать нашего инопланетного... гостя. – Небольшая заминка, конечно, объяснила заместителю больше, чем слова, которые можно было бы произнести при сирините. – Им очень заинтересовался Департамент разведки и контрразведки. Господин Уоллес считает, что способности его могут сослужить добрую службу безопасности Амои. Думаю, господин сиринит не откажется помочь нашей планете? – блонди лично приобнял пернатого за плечи. – Идёмте, нас ждут.
Несколько шагов к двери, и уже открывая ее и пропуская в коридор, Синюю Птицу, который, как и ожидалось, не предпринимал никаких... нерациональных и бессмысленных действий, Рауль кивнул фурнитуру, чтоб подал плащ, и лишь справившись с застежкой, обернулся:
– Бло, Вы ведь не забыли, что нашего лейра через несколько дней ждут в Киире? Его биология – одно из чудес света, не изучать её просто преступление перед наукой.
Бог дал, бог взял, говорили в древности где-то на Терре, – вспомнил Рауль, прикрывая за собой дверь, и, снова окидывая взглядом высокую закутанную фигуру, вновь подумал, что божественность – тяжкая ноша. Как и избранность.

Отредактировано Рауль Ам (2016-12-18 00:07:14)