ЗАРИСОВКА ВТОРАЯ.  ЗИМНИЙ САД
(миниатюра создается при любезном участии Цхаии Небтауи, за что ему огромная благодарность)

Камин тихо, но весело потрескивал, бросая неровные отблески теплого света на собравшуюся перед ним в мягких и удобных креслах компанию. Фалк весьма комфортно расположился в одном из них, потягивая любимое вино и наблюдая за Цхаии, который занимал другое, все еще немного сонно моргая на огонь.
Корректор пришел сегодня поздно, задержавшись на презентации и последовавшим за ней приеме для очень важной для Амой делегации с одной дальней, но стратегически весьма удачно расположенной планеты. И нашел своего ойран сладко дремлющим в кресле у камина, уютно завернувшись в мягкий плед. Флинт тоже почти дремал, удобно устроившись на широкой спинке его кресла. Да, это сейчас они стали неразлучными приятелями, а поначалу паук принял нового обитателя корректорских апартаментов весьма прохладно, если попросту не сказать - в штыки, правда длилось это противостояние очень недолго. Поняв, что делить им совершенно нечего, и что каждый из них занимает свое, особое, и никому другому не предназначенное место в душе нейрокорректора, оба подопечных Фалка весьма быстро нашли общий язык и даже общие интересы и стали закадычными приятелями.
Сиринит весьма увлеченно рисовал Флинта, а паук с не меньшим интересом ему позировал, развлекая того еще и весьма забавной и интересной болтовней, что было немаловажно для обоих в отсутствии хозяина, который мог и задержаться с приходом, вот как сегодня.
Бло с теплой улыбкой наблюдал, как мягкие, но немного нервно пляшущие блики от огня, заставляют таинственно вспыхивать перламутровые вкрапления на перьях Птицы. Ему всегда нравилось это сочетание - глубокий синий, цвет ночи, и перламутровый белый, цвет далеких звезд…
Флинт тоже был неравнодушен к перьям сиринита. Бло уже понял, что паук втайне мечтал заиметь себе такое и надеялся подобрать упавшее, вот только не везло бедняге в этом вопросе совершенно - мало того, что перья очень прочно держались на теле своего владельца, так еще и линял Птица крайне редко, даже по меркам элиты. Но весьма забавно было наблюдать, как паук, не пропуская ни одного дня, приходил к моменту подъема сиринита в его комнату, забирался на спинку кровати и как впередсмотрящий с мачты корабля, высматривал в покинутой постели вожделенное синее перышко… Тщетно…Но Флинт был упрям и подобное священнодействие повторялось с завидной регулярностью…
Фалк улыбнулся своим мыслям, наблюдая как и сейчас Флинт подтянул к себе одно из длинных головных перьев Птицы и любовно перебирал его чешуйки.
- Цхаии, - голос корректора негромко нарушил тишину гостиной, - ты любишь наш Зимний сад… А ты бывал там ночью? Там красиво… и совершенно другая атмосфера, чем днём…. Не хочешь прогуляться?
Почему он это предложил, Фалк и сам не понял с ходу. Но вдруг захотелось чего-то… иного, и корректор просто поддался мимолетному желанию…

Камин трещал, выбрасывая иногда длинные языки пламени и сноп искр, исчезавший в темном зеве дымохода. Флинт непроизвольно вздрагивал и косился в его сторону, хоть и понимал, что находится далеко и ему ничего не угрожает. Паук не любил огонь и ничего не мог с собой поделать. Наверное, это досталось ему от паукообразных предков...
Но приходилось терпеть - хозяин любил зажигать камин. И Птица этот тоже пристрастился к подобному времяпрепровождению почти сразу... Эстет кремниевый... Вот и сегодня он разжег этот камин, дожидаясь Фалка, еще и в плед завернулся, задремав. Ему-то что, он огнеупорный, даже упорнее хозяина, а Флинту и маленькая искорка могла доставить большие неприятности... Бррр... Паук поежился, чисто инстинктивно спрятавшись потщательнее за голову сиринита.
Он выбрал спинку его кресла совершенно не случайно, во-первых, она была немного дальше от пламени, если смотреть по прямой. А во-вторых, паук никогда не упускал возможности поперебирать птичьи перышки. Нравились они ему. Вот бы заиметь такое! Флинт погладил кончик длинного пера, незаметно подтянутого к себе поближе, полюбовался красивым синим цветом и перламутровой искоркой... Когда-нибудь у него тоже такое будет, обязательно. Нееет, он не будет просить, он просто подождет, когда оно само выпадет... Такое, как на маленьких крылышках... Какой плюмаж на шляпу будет! Ведь должно же оно выпасть когда-то! Птица сам говорил!
Флинт блаженно прищурился, почесав третьей лапой с левой стороны четвертую и погрузился в мечты, которые через полминуты плавно перетекли в воспоминания...
Он хорошо помнил, как Птица появился в апартаментах хозяина... Фалк привел его вечером и Флинт сразу почувствовал чужого, не такого, как все остальные виденные им до этого люди... И он боялся, хоть и держался абсолютно спокойно. Наверное, паук ощущал его на каком-то ином уровне, нежели хозяин...
-Дином назвался поначалу... Заставил тут Фалка устраивать ему всяческие ловушки и проверки... Конспиратор, каракатица ему в печенки! Сказал бы сразу, чего хотел... Все равно же хозяин его раскусил, и не так много и времени понадобилось...
Флинт скользнул довольным взглядом по обожаемому профилю в соседнем кресле.
- Красивый у меня хозяин, да! Самый красивый в этой башне! И умный, тоже самый! И сильный... но справедливый.
Паук вспомнил, как тот чуть не придушил его сперва...
- Но не придушил же! Справедливый... И добрый... после того, как друзьями стали...
Флинт опять перевел взгляд на синюю макушку, за которой прятался от камина и поправил рукав любимой тельняшки. С Цхаии они тоже подружились быстро, как только тот перестал бояться, раскрылся и назвался настоящим именем.
- Имя-то какое необычное, еле выговоришь… Да что с него взять, если он вообще другой формой жизни оказался, кремниевой… И сам весь синий… Зато красивый! Не такой красивый, конечно, как хозяин, лучше него быть никого не может, но тоже вполне себе ничего. И хозяину он нравится, вон, как тепло прищурились серые глаза…
Флинт расправил чешуйки на пёрышке, чтобы они лежали идеально ровно. Он чувствовал взаимную симпатию этих двоих, но совершенно не волновался по этому поводу. Вот еще! Хозяин его тоже любит, ведь он это чувствует! И ему вполне достаточно.
- А если Фалку хочется любить еще кого-то, так лучше Птицы и не придумаешь! Высокий, красивый, рисовать умеет – художник ведь…
Остальные аспекты подобной связи паука и не волновали вовсе. В библиотеке Рауля он нашел в своё время книжечку на эту тему и досконально её изучил. И воспринял всё совершенно спокойно. Он даже выяснил из беседы с Раулем, что в его собственном теле центры, отвечающие за влечение к другим особям, блокированы, поскольку таких особей и не имелось вовсе – и принял это, просто как факт своей жизни. И хорошо, что ему, кроме хозяина, никто и не нужен, конкурентов меньше…
Паук совсем разнежился в теплой атмосфере гостиной и чуть было опять не задремал, как голос хозяина заставил его буквально подскочить на спинке.
- Что? Куда идти? Да что вам, здесь не гуляется? Ночь на дворе!
Флинт недовольно стрельнул глазом на Фалка.
- Вот же неугомонный… Может, Цхаии ему возразит? Хорошо же сидим!
Сосредоточенный карий глаз с надеждой вперился в синюю макушку.

Ожидания паука, впрочем, не оправдались. Цхаии был не против ночных прогулок, но скромность не позволяла ему ответить иначе. Впрочем, один нюанс был в этом скорее личным, нежели имевшим какое-то иное происхождение…
- Прогуляться? В столь поздний час? - сиринит начал говорить, соблюдая несколько изумленную интонацию, и голова, укрытая пышным паланкином из перьев, усыпанным звездами, начала медленно подниматься вслед за выпрямляющейся длинной шеи, все это время державшей голову на плече, подбородком чуть ли не на ключицах. Глаза птицы неспешно открывались, но о том, что он весь переключился во внимание, свидетельствовал скорее особый разворот крыльев ушей, свойственный только сириниту, увлеченному беседой и уже давно не спящему. - Это интересное предложение, - Цхаии опустил здесь местоимение, которое характеризовало бы его отношение к Фалку сейчас, - Но я не люблю гулять в темное время суток один даже в самом безопасном месте. И нужно уважать право маленьких работников живого уголка на отдых после тяжелого трудового дня. Своим появлением мы напугаем не привыкших работать в ночную смену животных Зимнего сада.
Что творилось в голове у Птицы, сказать трудно даже сейчас. Пусть Фалк разгадал загадку Дина, которого не было теперь и никогда не существовало раньше, но загадки самого Цхаии были сложнее в несколько раз. И увлеченность этой идеей, погулять с Бло в Зимнем саду ночью, была от понимания этого посторонними так же далека, как край самой Вселенной от Амои.
Закончилось все. Первая ступень была пройдена. Это может показаться странным, ведь на Амои Небтауи прибыл уже довольно давно, однако, долгое путешествие сквозь звездный океан, как ему самому казалось, завершилось для него только сейчас. Только сейчас, когда он обрел уют, был принят в теплый дом, находился под защитой и мог теперь в любой момент выполнить свое предназначение, которое Цхаии выбрал для себя сам. И, самое главное, был тепло принят самой планетой, в адрес которой Цхаии и хотел исполнить свой долг.
К тому же, Небтауи обрел замечательных друзей. Чего стоил только этот Флинт, помесь генов арахнии и гуманоида, размером с левретку! Увидев впервые эту тварь, Цхаии воспринял ее прохладно, если не сказать, что он принял ее за отсылку к своему дому, к лабораториям доктора Эрона, где содержались иногда экземпляры и пострашнее, только мозг имевшие размером с подсолнечное семечко. Конечно, вид этого создания грел Цхаии душу, но вот незадача: Птица с трудом заводил знакомства на беспочвенной основе, он привык больше к деловой речи и к деловым нормативам, посему с Флинтом сблизиться было немного сложно даже в виду всех положительных факторов. Но взаимная симпатия, общая жилплощадь, общие интересы все же взяли свое, и сейчас, стоит сказать, компания Флинта не досаждала Цхаии, а даже радовала его изо дня в день. Что же касалось Фалка...
То здесь было все абсолютно так же. Умный платина решил поставленную перед ним задачу. И пришествие в Танагуру Цхаии Сиринитского прошло едва ли не самым благоприятным путем. Он встал на учет в общую оружейную Амойского правительства, и теперь в любой момент может стать мощным рычагом давления на колыбель людей, Федерацию, виновную в гибели его родины. Чем это обернется для самого Цхаии, даже для самой Амои, Птица не мог предсказать, но одно он знал точно - поставленной цели стоит придерживаться, а потому свои отношения с окружающими нужно ограничивать максимум - глубочайшим уважением. Любовь и прочие высокие чувства Цхаии не интересовали, он уже давно решил, что они не для него. Посему, в этом плане, можно сказать, они с паучком, ласково перебиравшим головные перья Цхаии, сидя на спинке кресла, были тоже схожи во мнениях…

Его ребята (так Фалк в уме называл своих подопечных, впрочем, сами “ребята” об этом и не ведали) явно оживились, правда каждый на свой лад.
Флинт смирился с неизбежным, а поскольку паук обладал весьма полезным свойством чуть ли не мгновенной смены настроения, то, откинув своё недовольство, шустро умчался явно в сторону гардеробной.
- Наверняка за своим кинжалом побежал, - Бло  улыбнулся вслед темной тени, - не упускает случая его нацепить - а тут такая возможность!
Сиринит тоже поднялся из кресла и выразил своё согласие тем, что молча сменил обувь - догадливый Рон принес сразу обе пары, и хозяину и ему. Блики камина заставляли искриться золотую пыль на плечах и груди любимого черного балахона Цхаии, а сам он в этом неярком свете напоминал некую экзотическую звездную туманность… Бло мягко улыбнулся:
- Конечно, интересно. Ведь допуск к этому маршруту есть только у блонди да у платин… Так сказать, релакс для высшей элиты. И уж если мы не спасем сон, то хотя бы получим эстетическое удовольствие, что тоже немаловажно.
Корректор легко всунул ноги в принесенные Роном мокасины из тончайшей кожи, как только что сделал и Птица. Подумал и решил не менять свободных, мягких шелковых брюк темно-синего цвета и короткой, до бедер, туники. Любимый шелк приятно холодил кожу.
- Не встретим мы там никого… Нет больше подобных полуночников среди обитателей верхних этажей Эос… Что весьма радует.
Мысль была немного эгоистичной, но почему бы не позволить себе сегодня толику экстравагантности? Компания у него приятная, а время и впрямь позднее, никому они не помешают.
Успокоив себя подобным образом, Фалк опять улыбнулся “ребятам”.
- Идемте, - корректор шагнул к двери, - Кстати, можешь взять с собой виноград, Цхаии. Нескольким ягодкам тамошние обитатели будут рады. Флинт, я возьму тебя на руку около выхода.

Паук справился со своим туалетом весьма споро - просто одел поверх тельняшки черную кожаную безрукавку да прихватил волосы ярко красным платком-банданой. Он знал, что этот наряд весьма нравился хозяину, так чего тут долго думать? Черный кожаный пояс, кинжал сбоку в удобных ножнах - и химера уже процокал обратно в гостиную. Фалк и Цхаии только переобулись и свои сборы, похоже. на этом и завершили. Так чего тянуть, если все готовы? Флинт запрыгнул на диван, а оттуда на спинку.
- Идем, идем, - паук улыбнулся сириниту, - я-то уже давно готов, это вы тут копаетесь.
- Оставили бы они меня дома, как же! А вот насчет веселиться, это ты переборщил, Птица! Вы оба пока что напоминаете сонных мух, не уснули бы там, на травке… Вот я и пригляжу за вами!
- Солидарность? Это верно, - паук соскочил со спинки и засеменил к выходу, - Морское братство превыше всего! Слушай, Цхаии, а ты море видел? Настоящее… - Флинт скрылся за дверью, впрочем прекрасно расслышав и то, что сказал ему хозяин и беря курс на небольшой комодик в прихожей - это была его стартовая площадка, если они с Фалком куда-то шли и нужно было забраться к нему на руку.

Цхаии в ответ на слова Фалка лишь расплылся в улыбке еще больше и вкрадчиво, но мягко поинтересовался:
- А у платин может не быть допуска к чему-то? - в голосе синтезатора звучала добрая насмешка Небтауи. Хотя, если подумать, то и в этом был легкий намек - Цхаии весьма ценил тот факт, что, пусть его покровителем является не блонди, а всего лишь платина, а все-таки он имеет доступ к мозгам любого элита, а это, пожалуй, большая удача, если учесть то положение, в котором оказался сиринит.
Уже стоя в коридоре и держа у самой груди небольшую веточку винограда, прислушавшись к совету Фалка, Птица наклонил голову в сторону паучка, забравшегося на комод.
- Моря, боюсь, не видел… - Цхаии изобразил взглядом и характерным сдвигом оперенных бровей “домиком” досаду, - Но вместо моря я видел океан. Там, где я жил, океан был совсем рядом, и даже часть города была построена на каменном рифе под водой, - сиринит улыбался и даже слегка закатывал блаженно глаза, вспоминая тот город, на окраине которого и находится дом доктора Эрона. - Я даже рисовал его...

Фалку нравилось наблюдать за Птицей. Все же в нулевую матрицу нейрокорректора прочно была заложена страсть к исследованиям и интерес ко всему новому и необычному. И иная форма жизни полностью удовлетворяла обоим этим условиям. Но надо заметить, что и без них Цхаии был бы не менее интересен Фалку - вот так вот твердо определить для себя цель и идти к ней, несмотря ни на что  - это вызывало уважение платины. И он всеми своими силами старался поддержать своего подопечного, сделать его жизнь более интересной и насыщенной, чтобы он не чувствовал себя одиноко… Последний, по крайней мере, известный представитель исчезнувшей цивилизации -  такой груз могли вынести не многие… Птица справлялся со своей ношей с честью. Да и собеседником он был весьма приятным и образованным, корректор ни секунды не жалел о том, что стал его куратором. С Цхаии он даже чувствовал себя как-то по другому, не так, как с остальными элитами… Фалк не мог пока этого объяснить, но знал, что когда-нибудь он и в этом разберется.
А пока он слушал мягкие интонации голоса сиринита, войдя в лифт и нажав на кнопку нужного этажа. Улыбнулся, подумав,что художник очень точно отрегулировал свой прибор - механический голос определенно ему подходил…
Бло чуть заметно вздохнул - он не просто так спросил про океан. Платина знал в общих чертах про доктора Эрона и был уверен, что втайне Цхаии скучает по тому дому, хоть и не признается в этом никогда…
Теплая ладонь легла на плечо - это было ново и немного неожиданно, Бло чуть повернул голову в её сторону, прислушиваясь к своим ощущениям… Ощущения оказались весьма приятные. Корректор, конечно, знал биологические параметры тела сиринита и понимал, что его руки будут всегда казаться теплыми, но… тут было еще что-то… что-то, заставившее волну сладких мурашек спуститься из-под серовато-синей ладони вниз, внутрь груди Фалка и замереть там в районе сердца, необъяснимым образом вызвав едва заметное учащение его ритма… И очень захотелось сделать одно движение - платина поднял свободную руку и поверх темной кисти легла его белая, чуть сжав тонкие пальцы художника и едва ощутимо их поглаживая.
- Мы скучаем не по месту, Цхаии, а по ощущениям, с этим местом связанным… - Бло улыбнулся, смотря на своего ойран чуть сбоку, - Ты рос в доме профессора Эрона, узнавал там этот мир, самого себя, становился взрослым… И эти воспоминания будут с тобой всегда, независимо от того, что ты считаешь своим домом… И тебе повезло, элиты вот лишены таких воспоминаний… - корректор чуть сильнее сжал руку сиринита на своем плече и отпустил её, выходя из остановившегося лифта первым и указывая путь. Он чувствовал, что Птица не отстает от него, и продолжил, неспешно направляясь к дверям Зимнего сада через небольшой холл от лифта:
- То, что ты не скучаешь в моих апартаментах, меня очень радует, - платина продолжал улыбаться, чуть повернув голову в сторону собеседника, - Признаюсь, мне очень хотелось, чтобы мой дом стал и твоим домом тоже, и если это случилось, то я счастлив.
Бло подошел к дверям, украшенным стилизованным растительным орнаментом.
- Ну вот мы и пришли, - корректор улыбнулся одновременно Цхаии и Флинту, от нетерпения перебирающему лапами на его руке, - Ночная прогулка начинается.
Тонкие белые пальцы легли на панель замка, набирая нужный код.

Флинт привычно замер на хозяйской руке, очутившись за дверями апартаментов. Хоть он и покидал их, бывало, с Фалком, но случалось это не так уж и часто. И к тому же, он всегда был прикрыт плащом от лишних взглядов, а сегодня… Паук с интересом оглядывался по сторонам, впервые сидя вот так свободно на руке Бло. Конечно, он вполуха слушал и разговор, но открывшееся пространство занимало его сейчас гораздо больше, ведь он впервые видел этот холл вот так открыто. К тому же, мнение по поводу собственного дома у химеры сложилось весьма однозначное - его дом там, где есть хозяин и точка. И не важно, где это место находится, даже одеждой и своим столом с приборами можно пренебречь - был бы только рядом Фалк.
Паук поднял голову, наблюдая за жестами, которыми сиринит ответил на его вопросы - он уже вполне привык к такому методу разговора, кивнул ему и решил пока не встревать в беседу.
- Пусть поговорят о своих высоких материях, раз это доставляет им удовольствие. А про океан мы с ним потом поболтаем, когда вдвоем останемся... - Флинт удовлетворенно улыбнулся, разглядывая уже внутренности лифта и запоминая, на какую кнопку нажал хозяин, а вдруг пригодится! Правда, зачем это ему может пригодиться, он думать не стал, заинтересовавшись меняющимися цифрами в прозрачном окошечке - но и это развлечение оказалось не долгим - цифры сменились всего два раза, лифт остановился и двери открылись.
Паук весь подобрался и закрутил головой - на этом этаже все было немного по другому, иной цвет стен и интенсивность освещения. Несколько шагов хозяина - и они оказались уже у дверей, единственных в небольшом холле и к тому же украшенных замечательным орнаментом. Химера занялся его разглядыванием, но от нетерпения немного перебирая лапами на руке платины. На прогулку его брали не часто, а он был все же любопытен. Так что сегодняшний вечер определенно удался…
Флинт с интересом ждал, когда Фалк откроет двери.

Цхаии искренне восхищался Часовым Городом, построенным Богиней из Машины, Юпитер, и уже заранее всем сердцем любил существ, населявших его, однако те немногие черты, оставшиеся у танагурской элиты от доноров их генома, людей, из которых Лямбда-3000 и создала их, пугали Цхаии: вызывали в первую очередь удивление, недоверие, и лишь потом, где-то в глубине души, страх. Последний сиринит искренне не одобрял поступки Верховного Консула, лучшего из лучших, и отнюдь не потому, что считал это неправильным. Наоборот: Цхаии был уверен, что все это было и есть подконтрольно Юпитер, происходило и будет происходить в рамках Её эксперимента, и тот факт, что «альфа-самец» оказался всего лишь одной из многочисленных подопытных мышей, казался очевидным и Небтауи-младший совершенно спокойно принимал его, как данность, как изначальную переменную. Другой вопрос, что с отключением Юпитер и открытием всех возможных дверей и дарованием всех свобод то, что произошло, начало набирать популярность и распространяться по округе со скоростью чумы, гнетущей проказы, вырвавшейся из своей пробирки. Дурной пример был и есть заразителен. Не хотелось об этом думать, но, к сожалению, на ум приходило лишь одно: «Рыба гниет с головы». Меньше всего хотелось применять эти поговорки в отношении танагурской элиты, но Цхаии ничего не мог с собой поделать – Высшая Сила заставляла его думать, что близится момент, когда идеальные, лишенные абсолютно всех недостатков и призрачных, ускользающих сквозь пальцы, подобно песку, преимуществ людей, элитары деградируют до уровня человека. Жадного, мелочного, потому суетливого и, как следствие, жестокого…
— Воспоминания?.. — механическим голосом устройства на груди сиринит переспросил ровно и безэмоционально, словно бы отключив функцию фальшивых эмоций синтезатора. Мысли, в свою очередь, заставляли все нутро содрогаться: — Отсутствие жиреющего со временем и осложняющего и без того короткую человеческую жизнь придатка с сомнительным коэффициентом полезного действия идеальная танагурская элита считает непоправимым врожденным уродством?.. Я страшусь слышать подобные слова от существа, лицо которого Лямбда-Три-Тысячи лепила собственными руками. В масштабах Вселенной и Высшей природы люди – еще ниже животных: еще менее развиты, еще более отторгнуты.  И Вы завидуете наличию у людей воспоминаний? Опыт, концентрат всей человеческой жизни – вот, чем наградила вас Юпитер. У того, у чего нет привычного начала не будет и привычного конца: у элиты нет периода становления личности и они не озабочены подготовкой к ее увяданию – к смерти. Элита не может осознать себя, а значит у нее отсутствует понятие эгоизма и превосходства – она полноценна, ни каплей меньше, ни граммом больше. Что еще нужно, чтобы создать бессмертную, сильную расу? Где понимание, как жалки, как уродливы в своей ментальной и жизненной неполноценности люди?
— Н-ну… Вероятно, это так у людей. Скучать по ощущениям, связанным с местом, по лицам, по предметам, по каким-то событиям – это признак проживания личности в прошлом? Люди живут так мало и успевают при этом тратить так много времени на столь ненужное? За собой я никогда не замечал такого рода тоски… — послушно и неспешно ступая вслед за платиной, сиринит держал губы самую малость растянутыми в улыбке, а прибор, говоривший за него, лепетал негромко, мягко, но, кажется, неэмоционально.
— Если мне и приходилось скучать, то разве что по тому, чего я никогда не видел. Своей родине, собратьям, в особенности – ровесникам… Родителям, хотя и знаю я их только на изображениях. И то по большей части лишь своего Великого ашшара́*. И эта тоска заставляет меня жить и по сей день, а осознание того, что я обязан моему ашшара жизнью дважды – еще и двигаться вперед.
Неспешно, плавно ступая вслед за Фалком, Цхаии вошел в сад, тишину в котором теперь нарушало лишь негромкое шуршание одежды идущих…

(*ашшара́ - по сиринитски - отец)